Фото: www.vestnik57.ru
Это мой восьмой том «Намедни». Он восьмой по счету, но как бы «минус первый» по хронологии, поскольку изначально проект начинался с 1961 года. Потом меня уговорили пойти вспять, потому что «оттепель» – а ее начало датируют ХХ съездом КПСС 1956 года – невозможно понять без осмысления «послевоенных заморозков», поэтому предыдущий том был про время с 1946 год по 1960-й. – В чем особенность вашего авторского проекта? – Это книги про жизнь советского человека. И на этот раз все «родовые признаки» проекта сохранены. Здесь есть изображение квартиры того времени. Но поскольку телевизоры только-только появились – в 1938 году их всего 10 000 штук было выпущено, – пришлось делать изображение более богатой квартиры, а не средней, как в предыдущих проектах. Например, мебель на фото – из дома-музея Кржижановского. Потому что такой предмет роскоши, как телевизор, в обычной коммуналке оказаться не мог. Он и сам делался из красного дерева, чтобы быть чем-то наподобие мебели. А все остальное на фото воспроизвели точно – патефон, картина «Два вождя после дождя», первое издание Большой советской энциклопедии – я сам со своей дачи привозил, чтобы тут разместить в шкафу. Ну и прочее, прочее… Черно-белый век – Какие были трудности? Все-таки это не близкие по времени годы… – Поскольку та эпоха «черно-белая», были трудности с иллюстрациями в цвете. Но кое-что мы нашли. Например, использовали репродукции марок. К иллюстрации о первых советских легковых машинах взяли картину Юрия Пименова «Новая Москва», на ней изображены две легковушки – с этой точки зрения ее никто еще не рассматривал… Есть совсем редкие снимки, например, фотография Павлика Морозова.
Мне хочется объяснить в корневых чертах, какая это была эпоха, от которой, в принципе, «пошел» социализм. И это не только внутренняя жизнь, но и внешняя. Например, в то время Гитлер пришел к власти. Поэтому здесь есть про пакт Молотова – Риббентропа. Но тут же есть информация и про тюбетейки и береты, которые тогда в моду вошли. Когда пишешь, не отдаешь себе отчета, а потом сам удивляешься – вот как, оказывается, было: сразу два головных убора в моду вошли!..
Еще мы нашли цветной акварельный рисунок: очень нежно прорисованный: Молотов и Сталин прощаются с Кировым в Колонном зале. Здесь же замечательное панно «Знатные люди страны Советов». Здесь каста: стахановцы, знатные хлопкоробы, водители каких-то сверхскоростных по тогдашним меркам паровозов – то есть ударники труда, а рядом с ними традиционная элита: академики, писатели… И все в таких праздничных одеждах. Это панно было сделано к Всемирной выставке в Париже в 1937 году.
Есть рассказ про Полину Семеновну Жемчужину-Молотову, которая возглавляла парфюмерную промышленность. Она духи «Любимый букет императрицы» переделала в «Красную Москву». В таком виде они достались и последующим поколениям.
Тут же уместно вспомнить знаменитую фразу Сталина: «Жить стало лучше, жить стало веселей!» – это был поворот от жесткой модели на гедонизм. То есть допустили, что в социализме должны быть удовольствия. И это в конце концов и погубило строй. Потому что как только социализм начинает соревноваться с капитализмом как общество потребления, он проигрывает. Слишком много примеров, которые показывают, что обувь у нас получалась все же хуже, чем у загнивающего Запада… История семьи – Вам самому интересна та эпоха? – Да, у меня был и личный интерес к той эпохе. Нашу семью ничто не миновало... В 1931 году нас раскулачили – отца моей бабушки по линии отца, моего прадеда. А в 1937-м бывших кулаков, священнослужителей и белых офицеров еще и добивали. И прадед был расстрелян. Я добился, чтобы мне выдали это решение «тройки». Тогда ведь где-то 450 тысяч человек было расстреляно на основании решений «тройки» – это первый секретарь обкома партии, начальник НКВД и прокурор области. На самом деле это были просто списки людей, которых они никогда не видели и которых приговаривали к расстрелу за «контрреволюционную деятельность», «попытку создания контрреволюционной организации»… Как в деревне можно было создать какую-то такую организацию – до этого никому дела не было… – Книгу о Великой Отечественной войне в таком же формате будете издавать? – Нет, вот таким мозаичным путем это будет сделать невозможно. И хотя можно выделить отдельные темы – например, в 1943 году погоны в армии ввели, или патриаршество восстановили, поляк Ежи Петерсбурский в конце 1941-го написал песню «Синий платочек», еще что-то, – но этого будет немного… Можно написать про Ясско-Кишиневскую операцию – но как про это написать? Ведь важно рассказать и про войну, и про гражданскую жизнь. Поэтому я сделал книгу о послевоенном времени – с 1946-го по 1960 год. В общем, считайте, что я пасую. Или, по крайней мере, понимаю, что этот формат сюда не годится.
Кстати, не после войны, а до, в 1940 году, вышла книга Аркадия Гайдара «Тимур и его команда». И даже до войны книгу успели экранизировать. Когда заканчивается эпоха? – Вы чувствует, когда одна эпоха меняет другую? Есть какие-то признаки этого? – Наверное, всякий по-своему делает для себя выводы и что-то для себя решает. Есть известный хештег: #поравалить, то есть кто-то так реагирует на смену эпохи. А кто-то говорит, что никогда так хорошо мы не жили. Это все зависит от личных ощущений.
На заре туманной юности я работал на родине в газете «Вологодский комсомолец». И дежурил по тому номеру, в котором давали материалы про смерть Брежнева. А до этого было ощущение, что все затянулось, и, похоже, мы сами все помрем при них. Тогда мне было 22. Сначала ведь умер Суслов, а потом началась, как в народе говорили, «гонка на лафетах» – цинично, да, но они сами довели до того, что народ стал так шутить. Это было в Вологде, а мне нужно было вернуться в Череповец. Я купил билет в автобус «Икарус», в нем 42 места, а у меня 39-е. И вот я протискиваюсь к своему месту, смотрю на людей, которые, конечно же, об этом уже знали. А их лица – как в парикмахерских креслах – ничего не выражают! Мне тогда хотелось сказать: «Люди, очнитесь! Запомните этот день! Ведь что-то будет! И будет совсем по-другому!». И эпоха тогда сменилась самым простым способом: эпоха закончилась, потому что вышел ее срок. Вот такое мое личное впечатление. А ведь для кого-то это так и осталось просто днем 10 ноября 1982 года. Хотя десятого числа факт его смерти утаили, но отменили концерт в честь дня милиции. А 11 ноября стало известно, что Брежнев умер. А 7 ноября он еще стоял на демонстрации и пытался приветствовать всех рукой – правда, получалось это плохо, так как ключица у него так и не срослась после того как на него в Ташкенте стропила грохнулись. Выглядел он, правда, не очень – но он давно так выглядел, все привыкли… – Как вы думаете, что дает настоящее осмысление истории? – Конечно, напрашиваются какие-то параллели. Но в истории напрямую ничто не повторяется. Важны «зарубки на память», обогащение опыта, с которым человеку дальше идти по жизни… Справка «ОВ» Леонид Геннадьевич Парфёнов – советский и российский журналист, телеведущий, режиссер и актер. Родился 26 января 1960 года в городе Череповец Волгоградской области. Автор телепроектов «Намедни» и «Российская империя». Пятикратный лауреат ТЭФИ (в 1995, 1999, 2000, 2002 и 2004 годах). Входит в совет при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека. Записала Мария Донская, фото Вадима Тараканова
Источник: Орловский Вестник
21.11.2017 07:52